Московская магия. Темное Сердце - Страница 42

В отличие от огневика, меня накрепко держал внутренний запрет на пустые убийства. Оборотни убивают мерзко, а в глазах общественности расчлененка и выпущенные наружу кишки смотрятся… неэтично. По этой причине 'черти' с оглядкой используют лохматую братию, и старательно за ней подчищают. Если огневик умрет – газеты не преминут выставить меня чудовищем и колесовать.

Магу были чужды сомнения такого рода.

Дернувшись в сторону, я пропустил очередную порцию огненных шаров, и те знатно полыхнули, окончательно распугивая местных. Блатной оказался в опасной близости от эпицентра, но его прикрыла наша подозреваемая. Старушка играючи погасила отголоски заклятья, даже не отвлекаясь от наших танцев. Зато стало понятно, почему не вмешивается Игорь. В отличие от меня, он не забыл о главной цели нашего появления, и теперь не сводил глаз с бабки.

Словно почувствовав мой взгляд, священник резко махнул в сторону огневика, заканчивай, мол. Вся его фигура выдавала крайнее напряжение. Кажется, от моего освященного приятеля не укрылась легкость, с которой бабушка Розалия управлялась с силой. Старушка оказалась сверхом не из последних.

Даже в таком вялотекущем бою не стоило отвлекаться. Судя по всему, мой враг имел некоторый опыт скоротечных схваток, и не преминул воспользоваться заминкой. Я отвернулся всего на мгновение, но ему хватило, чтобы вбросить в заклинание комок сырой силы и, размахнувшись, запустить в мою сторону. С таким подходом маг рискует опустошить свой резерв раньше времени, но польза от неожиданной атаки нередко перекрывает любые риски. Не теряя время на структурирование опытный сверх способен расшатать защиту серией мелких, но крайне болезненных укусов, а затем – добить выверенным заклятьем. Тот же огненный бур не оставит оборотню ни шанса на выживание.

Такой подход используют в двух случаях. Во время обучения – когда противник заведомо слабей и не способен вести затяжные позиционные бои, и во время охоты на вампиров – чтобы противостоять их сверхчеловеческим скоростям приходится чем-то жертвовать. Впрочем, такая тактика подходит и против 'лохматых', так что в своих действиях огневик был прав.

Это основы магической дуэли.

Но из всех правил есть исключения.

Среди моих учителей сложно найти адекватного человека, а условия их преподавания поневоле заставляют схватывать налету. Так уж получилось, что на моей работе второй шанс предоставляется редко, а потому знания просто заколачивают в тупые головы. У этой техники есть только один, но очень весомый плюс – постоянная практика и выживание в полевых условиях дают квинтэссенцию искусства. Меня не учили колдовать. Только выживать.

А потому шансов у огневика не было.

Чешуя на кулаках защищала с грехом пополам, но против скомканного заклинания ее хватило. Встречный удар веером расплескал огненный шар в обратную сторону. Брызги варева разлетелись, превращая дорогущий внедорожник в исковерканный дуршлаг. Чудом они не задели бензобак.

Мальчишку смяло.

Хуже всего магическая защита справляется с заклинаниями собственной школы, и тому же кинетику очень тяжело сражаться с себе подобным. Если раньше боевики Косты укрепляли друг друга заплатками-вставками, то в последнее время такие меры уже не спасали. Магическая наука стремительно развивалась, и все чаще появлялись новые спайки: земля-кинетика, огонь-воздух – это уже не редкость. Порой встречались совершенно убойные смеси. Особым шиком считалось владение стихиями антагонистами. Сложно, опасно, но очень эффективно. Такие спецы попадали в элиту не с помощью свалившегося невесть откуда дара, а пробивая дорогу собственным усердием и работой на износ. Что поделать, арсенал расширялся не только у 'чертей', и чтобы выжить приходилось соответствовать. Огневик, к сожалению, не соответствовал.

Пусть моей заслуги в том не было, но чешуя Ящера впитала и камень, и огонь и дьявольское творение Эльвиры. Даже в ослабленном состоянии этого хватило, чтобы устоять на ногах. В отличие от паренька, которого рикошетом впечатало в обломки автомобиля, хорошенько приложив затылком. Если бы не торчащий из живота зазубренный обломок можно было подумать, что он просто потерял сознание.

– Твааааю ж мать! – Глядя на это безобразие, протянул Игорь. – Ты не мог аккуратней бить?!

В запале я не придумал ничего лучше, кроме как рявкнуть:

– Иди ты… – Я скрипнул зубами, сдерживаясь. – Сам-то чем занимался?

– Думаю, не ошибусь, если скажу, что святой отец присматривал за мной.

Раздавшийся из-за спины ироничный голос не содержал старческого дребезжания. Тем разительней был контраст с демонстративно шаркающей походкой, которой наша подозреваемая изволила передвигаться. Ее манера семенить, опираясь при этом на деревянную клюку, будила странные ассоциации. Но что именно она напоминала, я понял, только когда старушка произнесла с весьма характерными интонациями:

– Темную сторону Силы чувствую я! – И многозначительно мне подмигнула, не обращая внимания на разом поперхнувшегося священника.

Признаюсь, шутка вгоняла в ступор хотя бы причине того, что шуткой не являлась. Рубль против пятака, что бабка меня прочитала. Это раз. И показала, что ни капли нас не боится. Это два.

Пока мы пытались прийти в себя, Розалия Ивановна дошоркала до бледнеющего телохранителя делового и несколько раз чувствительно ткнула его палочкой. Именно этой держиморде сулили порванный от удара 'ливер'. Не знаю, что творила колдунья, но волна тепла докатилась даже до нас, а раненный начал быстро приходить в себя. Похоже, сам он прекрасно понимал, какой участи избежал, потому что благодарно прохрипел в спину бабушке слова благодарности.