Московская магия. Темное Сердце - Страница 41

Размеренно дыша, я старательно глушил в себе жажду крови, когда чувство тревоги встопорщило чешую на загривке. Нам никогда не сравниться с магами в умении колдовать, но в умении чувствовать опасность оборотень любому даст сто очков вперед и сделает на финише. В сторону я уходил рывком. Животный прыжок – толкнуться всеми четырьмя 'лапами', чтобы мгновением спустя оказаться в другом месте. В среде 'человеков' на такое способны немногие. Для этого надо полагаться на инстинкт, не на разум. Нам такой подарок достался почти задаром, в довесок к прочим звериным радостям – желанию убивать, и жажде двуногого мяса. Хреновый обмен, как по мне.

Большинство знакомых магов тринадцатого отдела со мной согласятся. Оборотней всех мастей считают одаренными второго сорта, а презрительные клички 'лохматые', 'блохастые' давно гуляют в кулуарах конторы. За глаза, естественно.

Только пропавший Волков мог потягаться с магами на равных, но даже он говорил, что перевертышу не место в городе. Каменные джунгли созданы для колдунов и вампиров. Наша стихия – дикая природа.

Со своей чешуей я и так выбивался из всех категорий, а демон, с недавних пор засевший в районе сердца, и вовсе превратил меня в изгоя. Это чувствовалось даже в поведении Женьки, хотя она мастерски скрывала свои чувства. Думаю, даже мастер-координатор не была до конца уверена в правильности своего решения. В такой ситуации грубовато-ровное отношение Игоря воспринималось как глоток свежего воздуха. И хотя манеры священника нередко меня выводили, я был бесконечно ему благодарен.

Так или иначе, но моя жизнь поставила весы в шаткое положение, в то время как на другой чаше покоились жизни многих горожан. Это напрягало. Не удивлюсь, если узнаю, что большинство 'чертей' с облегчением примет известия о моей безвременной кончине.

Вот и огненный мальчик 'делового' не проявлял признаков дружелюбия, хотя и совершенно по другой причине. Его нападение так всколыхнули мою сущность. Оплавленная земля ясно показывала, что намеренья у парня серьезные, и в отличие от качков, его будет непросто успокоить. Темная пелена на глазах никуда не делась, и я отчетливо видел, как изгибался воздух под воздействием высоких температур. Надо отдать должное огневикам – их заклинания не отличались разнообразием, но славу мощнейших получили заслуженно.

От первого удара я увернулся, и теперь маг судорожно готовил вторую атаку. В свое время Женька популярно объяснила, что первичная структура моей ауры сходна с аурой оборотня. Способность к изменению форм читалась даже при беглом взгляде, и это многих вводило в заблуждение. При детальном рассмотрении картина менялась разительно, да так, что у спецов уровня Графа голова шла кругом. Видения бушующего лесного пожара и каменного праящера что-то изменили во мне, а вселившийся смерч окончательно взбаламутил изначально простенькую картинку силовых линий.

Василек приложила немало сил, чтобы разобраться в моем происхождении, в итоге сведя все к простому объяснению:

– Саша. Я наконец поняла, что ты такое! – В ответ на мой вопросительный взгляд, координатор с улыбкой добавила: – Неведомая чешуйчатая хрень!

Разговор происходил еще до вселения смерча, но больше мы к этому вопросу не возвращались. В изменяющемся мире и без меня хватало таинственной ерунды.

Оборотень – оборотнем, но тот факт, что враг ему достался необычный, огневик понимал отчетливо. Засранец с ленцой накачивал заклинания, забивая их под завязку. Его шарики мерно пульсировали насыщено-янтарным – малец собирался бить насмерть. В то же время было заметно, что за свою жизнь он не слишком опасался. Скорей наоборот, рассчитывал на мой рывок.

Я уже сражался с огненными магами, и накрепко запомнил всю подлость их активной защиты. Во время боя на кладбище меня едва не зажарило при попытке войти в клинч. Правда, молокосос и в подметки не годился боевикам Косты, ну так и мое тело сильно потеряло в убойности, лишившись боевой формы. Оставалось кружить, выжидая удобного момента.

Клинья Женькиных татуировок намертво удерживали меня в форме двуногого, а инстинктивные попытки перекинуться глубже вызывали только приступы боли. Боль ярила, провоцируя и заставляя бездумно бросаться вперед, отчего приходилось сражаться на два фронта – и с магом, и с собой. С первых дней я старательно отгораживал зверя стеной из кирпичиков собственной воли. Смерч Эльвиры разнес мои труды подобно ментальному тарану, разом лишив всяческой поддержки.

Легко считать себя великим воином, во всем полагаясь на звериные инстинкты. Если раньше ошибки можно было списать на беспокойного соседа, то теперь все изменилось. Дар оборотня то затухал, как сейчас – оставляя зияющую в душе пустоту, то вспыхивал подобно лесному пожару, норовя смять и продавить меня-человека. В такие моменты было особенно тяжело, потому что в дыхании Ящера отчетливо ощущалось присутствие смерча. Сладковатый привкус праха и разложения. Самое страшное, что он не грозил смертью, скорей он искушал новыми возможностями. Бледное подобие этих ощущений я испытал впервые перекинувшись.

И ловушка за этим предложением скрывалась та же самая – отдать кусок личности в обмен на возросшие способности. Стать больше зверем чем человеком, или больше демоном чем оборотнем. И сегодня я лишний раз убедился в правильности своего выбора. Меня не на шутку встревожила исказившаяся до неузнаваемости морда, мало похожая на человеческое лицо.

Кувырок. Очередной удар пламени. И пятно гари на асфальте. Я только зашипел, продолжая кружить вокруг. Рано.